Семейная тайна - Страница 68

Проводя дни в молитве, раздумьях и работе, он заметил, что его мысли все больше сосредоточиваются на одной проблеме: как противостоять этому злу – особенно злу в его специфической современной ипостаси. Тут заслуживают внимания оба аспекта – и этический, и практический. Воздушные пираты захватывают самолеты, и жизнь экипажа и пассажиров ставится в зависимость от их непомерных требований. Другие похищают послов или видных общественных деятелей, требуя за из освобождение либо огромных денег, либо политических уступок. И всякий раз, при всех переговорах, риску подвергается человеческая жизнь. Либо условия бандитов принимаются, либо погибают люди – мужчины, женщины, дети. Конечно, жизнь – бесценный Божий дар, им надо дорожить, но сейчас его занимал вопрос: не для того ли этот дар дается, чтобы человек готов был без колебаний принести его в жертву во имя победы над злом! Любой рядовой в армии, даже самый отъявленный сквернослов и нечестивец, сознает это и принимает как должное. Любой солдат присягает отдать свою жизнь, если потребуется А власть имущие мира сего? Почему они берут на себя менее суровые обязательства, стараются обезопасить себя разными оговорками или, по крайней мере, не возражают, когда такие оговорки за них угодливо делают другие? В иные времена, подумал он, представления об истинной цене жизни и о долге каждого жертвовать собственной жизнью в борьбе со злом были прямее и чище. С какой стати платить за его жизнь полмиллиона фунтов, когда эти деньги следовало употребить на неотложные богоугодные дела – помочь нуждающимся и, может быть, даже спасти чьи-то жизни? Злу должна быть противопоставлена твердая христианская позиция: никаких компромиссов, чего бы это не стоило. И пока подобная философия не станет общепринятой, ни о каком реальном наступлении на зло, по-видимому, не может быть и речи. Увы, горько усмехнулся он про себя, зло идет, так сказать, в ногу со временем. Оно постоянно совершенствует свое вооружение и обновляет стратегию и тактику. А церковь в своей борьбе со злом по-прежнему использует средневековые методы. к Не раз он мысленно задавался вопросом: что, если бы ему сейчас предложили выбрать, предоставили право самому принять то или иное решение? Сказал бы он или не сказал: «Не давайте им не пенса, пускай убивают!» Святые и мученики не ведали сомнений. Против зла есть только одно достойное оружие – не уступать, не идти с ним на компромисс, каких бы жертв это не стоило. Зло произрастает из людского страха и тщеславия. И пока не настанет день, когда оно лишится этой опоры, о настоящей борьбе против зла говорить не приходится. Сатана умеет выбирать себе слуг – его приспешники всегда готовы принести себя в жертву, компромисс для них просто немыслим. Хотя бы человек, который держит его тут: если почему-то его преступные планы сорвутся, он, не дрогнув, принесет себя в жертву или будет готов к любой расплате за содеянное.

Итак, если бы он мог сейчас принять бесповоротное решение, отказаться от компромисса, нашел ли бы он в себе мужество сделать это? Ответ он твердо знал. В сердце у него не было сомнений.

***

Из окна гостиной Эдвард Шубридж и его жена увидели, как какой-то фургон свернул на дорогу, ведущую к их дому, и вскоре въехал на посыпанную гравием площадку перед входом; фургон был зеленый, и на каждом боку красовался большой желтый подсолнух.

– «Солнечные сады Ламли», – прочитал Шубридж. – Ага, вот и Джордж Ламли к нам пожаловал.

Он сохранял спокойствие. Когда играешь по-крупному, нужно быть готовым к непредвиденным ситуациям. Они с женой пережили уже немало напряженных моментов, и раз от разу их вера в собственные силы укреплялась.

– Сожитель мисс Тайлер, – сказала жена и взглянула на часы. – Начало пятого. Будь с ним полюбезнее. Я пойду приготовлю чай.

Она повернулась и вышла из комнаты; Джордж уже поднимался по ступеням крыльца. Он позвонил, и Шубридж открыл ему дверь.

– Мистер Шубридж? – сказал Джордж.

– Да.

– Моя фамилия Ламли, Джордж Ламли. Вы не могли бы уделить мне немного времени? Дело касается одной моей знакомой, мисс Тайлер, – по моим сведениям, она к вам заезжала в прошлую субботу. Я не ошибся, она действительно была у вас?

Шубридж кивнул.

– Не ошиблись. Была. Входите, пожалуйста. Он провел Джорджа в гостиную и предложил сесть. Комната Джорджу понравилась – уютно, красиво и не слишком вылизано. Хозяин тоже показался симпатичным. Чуть моложе его самого, среднего роста, сухощавый, негустые светлые волосы, глаза голубые, в углах морщинки, лицо загорелое; одет в удобные вельветовые брюки и зеленый свитер. Сразу видно – не домосед и, пожалуй, свойский парень, хотя не дурак.

– Даже не знаю, с чего начать, – проговорил Джордж. – Понимаете, я очень хорошо знал Бланш. Делал для нее кое-какую работу и, кроме того…, но вы ведь, наверное, в курсе? Не слышали, что с ней случилось?

– А что с ней случилось?

– Она умерла.

– Что?! – Лицо Шубриджа выразило изумление.

– Да-да, умерла. Вот потому я и решил, что надо бы вас повидать. Она покончила с собой…, в машине…, ну, знаете, отравилась угарным газом. В лесочке неподалеку от Солсбери. Было это в субботу вечером, а нашли ее только через день, утром в понедельник.

– Господи помилуй! Зачем же она это сделала?

– Одному Богу известно. Отчасти из-за этого я к вам и приехал. Когда Энгерс позвонил и дал мне ваш адрес…

– Энгерс? Ах да, припоминаю… Так вот от кого мисс Тайлер узнала мой адрес?

– Да. Только она мне об этом не сказала. Любила, бедняжка, посекретничать. И если бы сегодня утром Энгерс сам не позвонил, мне бы и в голову не пришло, что Бланш приезжала сюда. Ну, вот я и подумал: дай-ка заскочу к вам, расспрошу.